- Ну что, попался, сучонок? Будешь знать, как воровать мой товар. Десять килограмм героина...В унитаз...Гаденыш. Но ничего, скоро для тебя все закончится. - барыга радостно осклабился, переплетя толстые пальцы на не менее толстом животе.
- Посмотри сюда, красавчик - двое подручных подтащили к колонне какой-то ящик. Толстый откинул крышку, и Лейто похолодел - в ящике была бомба.
- Молись своему богу, красавчик. Скоро ты с ним встретишься, - наркоторговец засмеялся противным, булькающим смехом и начал нажимать на бомбе какие-то кнопочки.
- А чтобы ты успел помолиться как следует, я оставлю тебе десять минут, гаденыш. Адьо, встретимся в аду! - толстый сделал ручкой в воздухе и кивнул своим бугаям - вперед, мальчики.
Лейто не слышал, как они уходили, как хлопали дверцы машин, как на улице взревели двигатели. Он не слышал ничего, кроме шума крови в ушах, а в голове была только одна мысль : «Это конец...»

Десять...

Лейто было десять, когда они потеряли родителей. Обычные люди, обычная семья. Просто им не повезло. Просто они жили в тринадцатом районе. Просто оказались не в то время, не в том месте. Уличная перестрелка между бандами. Родители попали на линию огня.
Стоя над могилой самых близких людей на земле с крохой сестрой на руках, Лейто впервые узнал, что такое Смерть.

Девять...

...месяцев спустя тринадцатый район начали обносить стеной. Власти просто отказались от миллиона жителей. Расписались в собственном бессилии навести порядок. Но по большому счету, их волновала лишь собственная безопасность. Распоясавшиеся бандиты, с имеющимся у них арсеналом оружия вполне могли устроить кровавую бойню в центре Парижа. И первыми, кого они убрали, было бы конечно правительство.
Сидя на крыше небоскреба и наблюдая, как целая армия техники и рабочих возводит стену, превращая район в Гетто, Лейто узнал, что такое Обреченность.

Восемь...

Их было восемь. Восемь полицейских гнались за ним пять кварталов. Он знал в районе каждую щель, каждую крышу, каждый забор. Он бежал изо всех мальчишеских сил, потому что дома сестра, у которой лихорадка, и температура под сорок. Потому что в тринадцатом районе лекарств не достать, и врачей нет. Его не догнали.
Давая сестре запить таблетки чаем, Лейто думал, что не переживет потери единственного близкого человека. И, да, теперь он знал, что такое Страх.

Семь...

У них осталось всего семь франков. К счастью у родителей были кое-какие скромные накопления, но вскоре они кончились. Чтобы как-то прокормить сестру и себя, Лейто днем ходил в школу, а по ночам подрабатывал грузчиком, на заводе. Но вскоре завод закрыли. И работать стало негде. Конечно, он мог пойти торговать наркотиками на улицах или просто воровать, но его учили жить по совести. А потом школу тоже закрыли. Доставая из холодильника последнюю банку тушеной фасоли, Лейто чувствовал, как его охватывает черное Отчаяние.

Шесть...

...касс в небольшом супермаркете, единственном в этом государстве в государстве. Охранники с собаками на входе. Здесь работает его сестра. Работает за копейки, но это лучше, чем ничего. А по ночам, возле этого супермаркета стоят парни-диллеры и продают наркотики. Продают всем, у кого есть деньги. Однажды, Лейто встречал сестру с вечерней смены, и увидел, как к парням подъехала полицейская машина. Он думал, что полицейские их арестуют, но нет. Копы подошли, парни отсчитали стражам порядка деньги, и те уехали.
По дороге домой, Лола болтала о какой-то чепухе, вроде новой кофточки, которую купит с зарплаты, а Лейто уже знал, что будет делать. Никогда в жизни он еще не испытывал такой Ненависти.

Пять...

...килограмм наркотиков, два пистолета, один труп полицейского и десять лет в одиночной камере. Лейто не пытался оправдываться на суде, не пытался сбежать из тюрьмы. Отчасти из-за того, что признал свою вину и полностью подчинился закону. Но главным образом из-за того, что он испугался. Испугался себя самого, того зверя, что сидит внутри него. Сидя в камере, он с каждым днем загонял этого зверя все дальше, в самые глубины своего естества. Потому что он не хотел, чтобы кто-то еще пострадал. Потому что Лейто помнил охватившую его красную, застилающую глаза, пелену Ярости.

Четыре...

...месяца Лола провела в клинике. После того, как Лейто и Дамьен спасли ее и весь тринадцатый район, Лолу направили на лечение. Вернулась она оттуда похорошевшей, повеселевшей и совершенно здоровой. Быстро навела порядок в холостяцкой квартире, устроилась на новую работу, по выходным готовила что-то особенное. Но что-то неуловимо в ней изменилось. Лейто замечал, как она иногда замирает на секунду, смотря невидящими глазами куда-то в даль. Он знал, что в такие моменты, на нее накатывают воспоминания. Чудовищные, калечащие, которые никак не вытряхнешь из себя. И Лейто становилось горько и больно, так же, как и ей.

Три...

...слова на записке, приклеенной к холодильнику. Всего три слова. А внутри стало пусто, как будто сердце вынули, и на его месте образовалась черная дыра. Поглощающая, затягивающая в свои недра все чувства, мысли, желания. «Прости меня...Лола» Вот и все. Он, конечно, знал, что сестра когда-нибудь уйдет. Это чувствовалось. Она отдалялась от него, не в силах забыть, того, что с ней сделал Таха. Как Лейто не старался, по-прежнему уже быть не могло. И они оба это знали. Лейто видел, как больно сестре, но не знал, как помочь ей. Как уберечь ее от этой боли. Просто, она не выдержала, и ушла.
Сидя на кухне на полу, закрыв глаза, Лейто ощутил настоящее Одиночество.

Два...

...раза он пытался поговорить с Дамьеном. Объяснял ему, что это самая крупная поставка наркотиков. Что если ничего не сделать, дурь попадет на улицы Парижа и там ее купят мальчишки и девчонки, чтобы умереть потом от передоза в подворотне. Дамьен отвечал, что доложит начальству, и они проведут операцию и накроют всю сеть разом. Лейто, крича, доказывал ему, что будет слишком поздно. Дамьен кричал в ответ, что красть наркоту или бросаться на приступ логова наркоторговца равно самоубийству. В итоге, Лейто просто развернулся и ушел.
Наблюдая за кортежем барыги, Лейто с горечью думал, что остался совсем...

Один...

Под закрытыми веками мелькают алые пятна и сознание ускользает как песок сквозь пальцы. Боль пульсирует в висках, но гораздо больнее внутри.
- Лейто!!!...
Смутно знакомый голос прорывается сквозь стук крови в ушах, но нет сил, чтобы открыть глаза и посмотреть кто это. Чьи-то ловкие пальцы развязывают веревку и снимают полубесчувственное тело.
- Ну давай же, парень. Нам надо идти, - Лейто повисает на своем неожиданном спасителе и хочет сказать ему, чтобы он уходил, что сейчас здесь все взлетит на воздух и вдвоем они точно не успеют выбраться. Но вместо слов вырывается хриплый кашель, обдирающий горло. Лейто спотыкается, но его придерживают за талию, не давая упасть. Они почти успевают добраться до выхода, когда раздается взрыв.

Ноль.

Ударная волна бросает их вперед, в спину летит шрапнель из щебенки и бетона. Лейто падает, чувствуя как его сверху прикрывает...ну кто еще может спасти его? В ушах все еще стоит гул и Лейто не до конца осознает, что избежал смерти.
- Лейто! Эй, Лейто! - трясет за плечо - Не вздумай отключаться! Ну же, Лейто! Не бросай меня!
«Не бросай меня! Это ты меня бросил!» - хочется закричать ему. Лейто наконец удается открыть глаза и сфокусировать взгляд. И он видит насмерть перепуганного Дамьена, который все еще обнимает его и что-то говорит. А когда Лейто прислушивается...
- Не смей больше влипать ни в какие истории. Ты меня слышишь? Черт с тобой, буду брать тебя на все операции, лишь бы ты жив остался, - Дамьен осматривает Лейто и ощупывает переломанные ребра. - Эй, брат, да тебе в больницу надо.
- Почему... - слова даются с огромным трудом, но он обязан это знать
- Что? - Дамьен встревожено наклоняется, заглядывает в лицо.
- Почему ты пришел? Почему, тебе важно, чтобы я был жив? - горло будто наждаком царапают изнутри, по щекам катятся слезы и его колотит, как в лихорадке.
Дамьен смотрит на него долго и как-то тепло. Лейто напрядено вглядывается в лицо друга, ища ответа. Вдруг, Дамьен бережно приподнимает голову Лейто, другой рукой стирает большим пальцем кровавую пленку с губ.
- Почему? Потому что ты мне дорог. Очень дорог, Лейто. Даже не представляешь насколько. - и Дамьен наклоняется ближе, и целует Лейто в уголок губ, нежно и почти невесомо.
Лейто закрывает глаза, прислушиваясь к ощущениям. Боль потихоньку отступает. На смену ей приходят тепло, покой и что-то еще, чего он прежде никогда не испытывал, но чему есть Имя. И Имя это...